1660-х годов — Ройсдаль вводит зрителя в глубь лесной чащи. Перед нами уже не опушка с тесным рядом деревьев, окаймляющих дорогу. Теперь взгляд проникает в глубь старого леса, где рядом с высоким полузасохшим стволом лежит упавшее дерево, высятся могучие дубы, а извилистая тропинка теряется среди зарослей. Борьба света с постепенно охватывающим природу мраком воплощена в этом чрезвычайно темном по колориту пейзаже, где с неожиданной резкостью выделяется ствол величественного в своем умирании дерева с врезывающейся в небо сухой веткой. Угасающий свет вырывает из темноты то белые стволы деревьев, то их изогнутые ветки или выступающие из земли корни, то часть дороги с текущей внизу речкой. Небо играет теперь существенную роль в общей композиции картины, сквозит сквозь листву, отражается в воде. Пронизанное светом, окрашенное у горизонта лучами заходящего солнца, оно контрастирует с темными силуэтами деревьев. Хотя этот пейзаж принадлежит к числу наиболее темных по колориту картин Рейсдаля, однако художник в пределах ограниченной красочной гаммы дает множество нюансов, начиная от коричневато-зеленого цвета листвы в освещенных местах к серо-зеленым тонам в затемненных. Четкая определенность форм дополняется значимостью каждого отдельного элемента композиции.
Если в своих: ранних произведениях Рейсдаль стремился к гармоничному сочетанию всех частей, то теперь основное настроение пейзажа создается путем удачного использования
контрастов. Светлые стволы; выступающие на темно-оливковом фоне листвы в правой части картины, противопоставлены темным стволам на фоне светлеющего неба — в левой. По сравнению с маленькими фигурками людей мощные формы деревьев кажутся еще массивнее. Предпочитая буки и дубы, Рейсдаль старается выявить их связь с почвой, из которой они растут. Художник избирает близкую точку зрения, благодаря чему зритель как бы втягивается в изображение. Контрасты света и тени еще более усиливают романтическое настроение, которым проникнут пейзаж.
«Болото» (рис. G) — другое значительное произведение 1660-х годов — несколько проще по своему мотиву. В нем нет напряжения и динамичности, которые характерны для «Речки в лесу», но прекрасно подчеркнута стихийная мощь природы. Крепкие деревья небольшими группами возвышаются над кочками, между которыми простирается водная гладь начинающего зарастать болота. Каждое дерево имеет свои особенности роста, каждое по-своему протягивает свои ветви навстречу свету. Вот, справа, за поваленным стволом, растут рядом высокая береза и кряжистый дуб. Стройное деревцо кажется еще тоньше по сравнению с мощным гигантом леса с его полузасохшими ветвями, коряво торчащими вперед. Подобно упавшему дереву, лежащему спереди, светлый ствол березы четко выделяется на фоне зелени, привлекая внимание зрителя своей интенсивной белизной. Слева начинающий засыхать бук с толстым обнаженным стволом в борьбе с грозящим увяданием пустил вверху покрытые листвой ветви. Несколько поодаль стоят рядом четыре дерева. А в просвете между стволами сквозят другие деревья, уводя глаз все глубже и глубже — туда, где за маленькой фигуркой охотника видны дальние поля. Деревья отражаются в глади вод, а спереди — водоросли, кувшинки уже затягивают болото, покрывая его зеленью листьев. Тихо и спокойно в этом уединенном уголке. Природа предстает во всей своей значимости и величественной мощи. Все как бы видно вблизи, зритель как будто охватывается изображенным.
Цвета предметов получили большую определенность, не выходя за пределы обычных у Ройсдаля оливковых, коричневатых и зеленых тонов. Тщательная, несколько кропотливая манера письма в передаче деталей сочетается с яркой характеристикой каждого, нрппвторимпгп в—своом-^фосте
и особенностях дерева. Вместе с тем, художник умеет пронизать пейзаж единым настроением и выявить своеобразную жизнь передаваемой им местности. Этот его дар придает особую убедительность произведениям Рейсдаля. Путем широкого обобщения мастер создает синтетический образ природы. В сочетании индивидуального и типичного находят свое воплощение ее мощные силы.
Созданные в 1660-х годах картины Рейсдаля вполне достойны той высокой оценки, которую дал им Гете. Считая Рейсдаля замечательным пейзажистом, он посвятил специальный очерк разбору трех его произведений. В этом очерке, озаглавленном «Рейсдаль как поэт)), Гете подчеркивает, что он видит в Рейсдале не только прекрасного живописца, но и мыслителя. «Чисто чувствующий, ясно мыслящий художник», так характеризует голландца великий немецкий поэт. Его произведения, по словам Гете, радостны для глаза, пробуждают внутреннее чувство, возбуждают мысль и, наконец, выражают определенные понятия. Гете восторгается проникновенной силой живописи Рейсдаля и, описывая его картину, говорит, что она «счастливо выхвачена из природы, счастливо возвышена при помощи мысли, и так как мы обнаруживаем, что она задумана и выполнена в соответствии со всеми требованиями искусства, то она всегда будет привлекать нас, она сохранит во все времена справедливо присвоенную ей славу)).
Такая высокая оценка голландского пейзажиста вполне справедлива. Рейсдаль далеко опередил своих современников, поставив перед собой задачу раскрыть средствами изобразительного искусства стихийную силу и мощь природы. Несмотря на то, что человек играет сравнительно ничтожную роль в рейсдалевских пейзажах, они всегда полны жизни и движения. Художник как бы запечатлевает определенное состояние в изменчивой жизни природы и вместе с тем всегда умеет выявить ее извечную сущность.
Энгельс, говоря о современнике Рейсдаля, великом голландском мыслителе Спинозе, считал величайшей заслугой философии, что она «начиная от Спинозы и кончая французскими материалистами настойчиво пыталась объяснить мир из себя самого)).
Понимание значения мира природы лежит и в основе искусства Рейсдаля. Великий голландский художник в зрелом своем творчестве интуитивно подходит к проблемам, выдвинутым
передовой мыслью его эпохи. Подобно Рембрандту, который раскрыл в своем искусстве внутреннюю сущность человека, Рейсдадь при помощи своих картин углубил и расширил представление о природе.
Картина Рейсдаля «Водопад)) (рис. 7), также написанная в 1660-е годы, изображает северный, вероятно, норвежский ландшафт. Художник не был в Норвегии, но знал ее по многочисленным пейзажам своего современника —Эвердингена. Произведения этого мастера, в 1641 г. вернувшегося из путешествия по Скандинавии и с тех пор не устававшего повторять северные виды, пользовались в Голландии большим успехом. За картины Эвердингена платили сравнительно большие суммы.
Однако обращение Рейсдаля к тематике севера нельзя объяснять лишь соображениями заработка. Его интерес к столь необычным для жителя низменной Голландии гористым местностям с бурно текущими среди скалистых берегов водами объясняется характерным для этого «героического», как можно его назвать, периода творчества художника стремлением к олицетворению в живописи мощи природных сил.
В таком плане трактован и «Водопад» Эрмитажа — одно из многих, но вместе с тем и одно из лучших произвздений Рейсдаля на эту тему.
Стремясь с наибольшей наглядностью показать непреодолимую динамическую силу низвергающегося водяного потока, Рейсдаль в ряде картин варьирует тому водопада. Он то прибегает к вытянутому по вертикали формату, строя пейзаж уступами вверх, то развивает композицию вширь, объединяя на первом плане воду, камни и деревья. Но каждый раз основной характер изображения определяется движением бурных вод. Они низвергаются со скал мощным потоком и катят свои покрытые пеной волны вперед на зрителя, подхватывая стволы упавших деревьев, дробясь и пенясь в каменистом ложе.
В эрмитажной картине сила движения сосредоточена на первом плане, ограниченном огромными камнями. Здесь, стесненный в своих берегах, бурлит поток.