←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5
возможность говорить об ог-
ромных, неисчерпаемых перспективах развития, прогнозируя бу-
дущее в рамках своих зачастую местных временных интересов.
Автор "Заката Европы" возражает им: "Но у <<человечества>>
нет никакой цели... <<Человечество>> - пустое слово".
О.Шпенглер говорит: "Во всех других областях живой при-
- 5 -
роды мы допускаем право выводить из каждого отдельного явле-
ния тот образ, который лежит в основе его существования...
Только в вопросах, касающихся человека, мы без всякого даль-
нейшего исследования принимаем когда-то давно установленную
историческую форму его существования и к этой предвзятой те-
ме подгоняем подходящие и не подходящие факты". Преувеличе-
ние важности роли одних культур соседствует с пренебрежи-
тельным отношением к другим. Философ находит попросту смеш-
ным выражение "они ничем не участвовали в построении всемир-
ной истории": история для него складывается из судеб культур
и, отрицая линейность развития, нельзя говорить о том, что
одна культура важнее другой; исчезает сам критерий важности,
цивилизации (в обычном понимании слова) становятся несравни-
мыми.
Однако, отрицая одну концепцию истории, необходимо
построить другую, лишенную противоречий и недостатков той,
от которой пришлось отказаться. И Шпенглер находит такую
концепцию. Он выдвигает идею неких сообществ людей, наделен-
ных общей ментальностью. Каждое их таких сообществ обладает
определенным набором характерных черт, который немецкий фи-
лософ называет стилем. "Вместо монотонной картины линейнооб-
разной всемирной истории, держаться за которую можно только
закрывая глаза на подавляющее количество противоречащих ей
фактов, я вижу феномен множества мощных культур, с первобыт-
ной силой вырастающих из недр породившей их страны..." [1].
Таким образом, Шпенглер называет культурами определен-
ные общественные образования вместе с их характерными осо-
бенностями. Каждая нация, по его мнению наделяет людей своей
идеей, своими страстями, своей жизнью, и все культуры "стро-
го привязаны на протяжении своего существования" к тем стра-
нам, которые послужили основой для их возникновения. Культу-
ра для О.Шпенглера - живое существо высшего порядка, вырос-
шее "со своей возвышенной беспечностью", "подобно цветам в
поле". И во всемирной истории немецкий философ увидел "кар-
тину вечного образования и изменения, чудесного становления
и умирания органических форм".
Г.М.Тавризян пишет: "Теории единства и преемственности
мировой истории Шпенглер противопоставляет учение о множест-
- 6 -
ве завершенных, разобщенных в пространстве и во времени ци-
вилизаций (<<культур>>), равнозначных по предельной полноте
осуществленных в них возможностей и достигнутому совершенс-
тву выражения, языка форм".
Европоцентризм преодолевается путем признания равноцен-
ности всех культур. Те из них, которые нам кажутся незавер-
шенными, не сумевшими реализовать свои цели, на самом деле
стремились совсем к иному, чем представляется нам. Это поло-
жение означает, что нет никакой прямолинейной преемственнос-
ти в истории; новая культура впитывает из опыта прошлого
лишь то, что отвечает ее внутренним потребностям, а значит,
в определенном смысле она не наследует ничего. Шпенглер при-
водит примеры, показывающие наше неверное понимание былых
эпох и развитие современными мыслителями проблем, которые,
по их мнению, впервые возникли, например, во времена антич-
ности; на самом деле эти проблемы характерны для нашего и
только нашего времени.
В главе "О смысле чисел" он раскрывает всю глубину про-
пасти, лежащей между античной и современной математиками;
показывает, как понятия, перенесенные из Эллады на почву За-
пада, приобретают совсем иное значение, хотя внешняя преемс-
твенность и сохраняется. Следовательно, Шпенглер подчеркива-
ет локальность культур, слабость связей между ними. Отсюда
вытекает опасность попыток анализа прошлых эпох на основе
современных критериев. Как же следует рассматривать иные
культуры, с каких позиций можно дать им оценку ? Шпенглер
находит ответ на этот вопрос: "Для того, кто действительно
приобрел полную свободу взгляда, вне зависимости от всяких
личных интересов, какого бы порядка они ни были, нет вообще
никакой зависимости или приоритета, нет причины и действия,
нет различий в степени ценности и важности. Место отдельных
явлений определяется исключительно большей чистотой и силой
их языка форм, напряженностью их символического значения -
безотносительно к добру и злу, высокому и низкому, пользе
или идеалу" [1].
На первое место немецкий философ выдвигает исследование
характерных особенностей, стиля каждой конкретной культуры и
в этом исследовании особое значение получает вводимое Шпенг-
- 7 -
лером понятие прафеномена: "Прафеномен, как решительно ут-
верждает Гете, есть чистое созерцание идеи, а не познание
понятия". Это значит, что под прафеноменом Шпенглер понима-
ет, следуя традициям Гете, выделенную из стиля какой-либо
культуры идейную основу, которую можно воспринять, но нельзя
проанализировать, разложить на части. Выделить прафеномен
культурной формации, утверждает Шпенглер, значит определить
ее внутренние возможности, которые далеко не всегда находят
полное воплощение, "чувственное проявление в картине мировой
истории".
Таким образом Шпенглер убежден в том, что человечество
нельзя трактовать как единое целое, что у истории нет целей
и нет никакой направленности. Тем не менее, критика европо-
←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5