Пример: Автоматизированное рабочее место
Я ищу:
На главную  |  Добавить в избранное  

Главная/

Культурология /

Готика

←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 

поразил меня его вид, когда я к нему приблизился: большое, цельное впечатление заполнило мою душу; он состоял из тысячи отдельных, гармонически спаянных частей, а потому было воз­можно им наслаждаться и упиваться, но отнюдь не осознавать и объяснять...

Трудно бывает человеку, когда творение его брата столь возвышенно, что он может перед ним только преклоняться и благоговеть. Как часто моим гла­зам, утомленным от пытливого созерцания, приносили успокоение вечерние сумерки, когда несчетные детали сливались в сплошные массивы, открываясь моей душе просто и величаво, и во мне пробуждалась способность одновре­менно наслаждаться и познавать. Тогда мне открывался в слабых предчув­ствиях гений великого мастера. „Чему ты дивишься? — шептал он мне ласко­во. — Все эти массы были естественно необходимы, и разве ты не видишь их во всех более древних церквах моего града? Я только придавал их произволь­ным размерам гармонические пропорции. Какой широкий круг образует над главным входом, венчающим два меньших, расположенных по бокам, это окно, здесь связанное с нефом собора, а раньше служившее только люком, пропускающим дневные лучи. Как высоко над ним пришлось расположить на колокольне ряд меньших оконец: все это было необходимо, и я сделал это пре­красно. Но горе мне, когда я витаю в этих мрачных, высоких отверстиях, здесь по бокам здания, которые зияют такой пустотой и кажутся столь ненужными. В их смелых, стройных формах я скрыл таинственные силы, которые должны были высоко поднять к небесам обе башни, из которой — увы! — только одна печально стоит здесь, лишенная пятикратно вознесенного венца, который я ей предназначил, чтобы все части постройки склонились перед нею и ее царствен­ной сестрой ».

Здесь он меня покинул, и я погрузился в сочувственную печаль, пока ранние пташки, живущие в несчетных отверстиях стен, не пробудили меня от дремоты своим ликующим щебетаньем, приветствуя солнце. Какой свежестью сиял он предо мной в душистом сверкании утра, как радостно простирал я к нему свои руки, созерцая большие гармонические массы, продолжающие жить в бесчи­сленных малых частицах! Как создания вечной природы, здесь все — до тон­чайшего стебелька — является формой и отвечает целому. Как легко возно­сится в воздух прочно заложенное, огромное здание, столь прозрачное и все же рассчитанное на вечность! Твоим поучениям, о гений, обязан я тем, что у меня не закружится голова перед твоими отвесами и что и в мою душу попала капля того сладостного покоя, какой вкушает дух, созерцая свое творение, могущий, подобно Богу, сказать: да, оно прекрасно». Так Гете опередил свое время в понимании готики. Средневековое западное искусство было глубоко народным, являлось увен­чанием и воплощением народных мечтаний и дум. Средневековый ремесленник или крестьянин ощущал, что «в его душу попала капля того сладостного покоя, какой вкушает дух, созерцая свое творение».

Итак, готика царила повсеместно. Как в Париже Нотр-Дам, венский собор св. Стефана главенствует над огромной столицей.

Не только однобашенный фасад, как во Фрейбурге, но и храмы с почти оди­наковой высотой центрального и боковых нефов, создающей единое, по- двор­цовому обширное пространство, — новшество германской готики.

В северо-восточной Германии, бедной камнем, пригодным для крупных построек, возникла особая кирпичная готика, иногда несколько тяжеловесная, но подчас и очень внушительная, с замечательными декоративными эффекта­ми.

В Нидерландах, где благодаря выгодному географическому положению городская торговля процветала уже в романскую пору, рост бюргерства вы­звал бурное светское строительство. В последний период средневековья именно в Нидерландах наибольший размах получило строительство обще­ственных зданий— ратуш, торговых рядов и складов, домов цеховых организа­ций. Величественные городские звонницы — вечевые башни (бефруа), играв­шие важную роль в многочисленных восстаниях городского населения и слу­жившие, наряду с собором, как бы символом мощи и богатства города, — заме­чательное достижение нидерландской архитектуры (башня, как столб возвы­шающаяся над торговыми рядами в Брюгге, башни в Ипре, Генте и др.).

Всюду строились замки со все более совершенными укреплениями и в то же время обставленные со все возрастающей (особенно в поздней готике) рос­кошью, проявляющейся в пышной декоративности, высоких стрельчатых окнах с причудливыми переплетами, тройных каминах во всю стену и т. д.

Европейские города окружались зубчатыми стенами с двойными воротами и башнями. Видоизменился сам облик города благодаря плотно прижатым друг к другу готическим домам с островерхими двускатными крышами, узкими окнами, стрельчатыми дверными проемами, аркадами, угловыми башенка­ми — всем тем, что в лабиринте узких улочек кое-где еще сохранившихся сред­невековых кварталов обступает нас ныне как живописный декорум давно исчезнувшего жизненного уклада.

Уже в романскую пору особенно внушительным был городской ансамбль Праги. Каменных строений там насчитывалось больше, чем в любом другом городе Центральной Европы. Причем замки, возвышавшиеся не в окрестно­стях над сельской округой, а в самом городе, придавали ему грозный и величе­ственный вид. В XIV в., когда со вступлением на престол Германской империи чешского короля Карла IV Чехия заняла в ней главенствующее положение, Прага заново обстроилась с подобающим такой столице великолепием. И ныне, с царящим над городом Кремлем — знаменитыми Град чанами, чей главный памятник — грандиозный собор св. Вита следует причислить к шедев­рам готического зодчества, с не менее знаменитым Карповым мостом, велико­лепным зданием ратуши, предмостной башней, вероятно, самой красивой во всей Центральной Европе, готическими залами королевского дворца и вели­ким множеством прочих созданий тогдашнего национального зодчества, Прага дает нам исключительно яркое представление о том, как высоки были дости­жения и устремления строительного гения средневековья. Много в ней потру­дился со своими учениками замечательный зодчий и ваятель Петр Парлерж. Высота среднего нефа Амьенского собора равна одной трети его длины, а современного ему собора в Солсбери — лишь одной шестой. Это различие в отношении высоты к длине между памятниками английской готики и французской (да и вообще материковой) сыграло решающую роль во всем развитии английского зодчества в позднее средневековье, зодчества, которому мы обязаны множеством замечательных памятников. Какова же была причина такого различия? Завоеванная норманнами, принесшими с материка уже сложившуюся куль­туру, британская островная держава была первой страной, перенявшей от Франции вслед за романским готический стиль, который она и переработала на свой лад. Условия, определившие историческое развитие английского государ­ства, определили и характер английской готики. Как и страны материковой Европы, Англия переживала в то время эконо­мический подъем. Однако в отличие от этих стран развитие промышленности и торговли Англии определялось в первую очередь не городом, а деревней, где производилось и перерабатывалось сырье, предназначенное на вывоз. Не бюр­герство. а дворянство играло в английской экономике главную роль, и, значит, городские интересы не имели в стране решающего значения. Вот почему храмовое строительство оставалось там преимущественно монастырским, как и в романское время.

Собор воздвигался не в центре города

←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 


Copyright © 2005—2007 «Refoman.Ru»