←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
дракарах.
Мощна и во многом своеобразна польская готика с ее крепким,
лаконичным построением, живописными церковными фасадами из красного кирпича,
рыночными площадями (где все вокруг, будь то ратуша, цеховое здание или
островерхий жилой дом, создавалось как часть единого архитектурного ансамбля)
да такими примечательными памятниками, как, например, знаменитый краковский
И в других странах Европы готика сочетала в себе черты присущей ей художественной системы с традициями и особенностями, рожденными местными историческими условиями. Это сочетание породило в средневековой Испании довольно своеобразное искусство.
Там уже в романскую пору построили такое множество
замков-крепостей, что целая область Кастилья, где
их было, пожалуй, больше всего, получила от них свое название
Почти вся Испания была завоевана мусульманами. Мавры имели свою художественную систему, притом очень высокую и утонченную. И вот произошло нечто, казалось бы, невозможное.
Испанцы и мавры воюют друг с другом. А между тем арабская
культура пронизывает европейскую культуру средневековья на Иберийском полуострове.
Мавританская ажурная восьмиконечная звезда воцаряется на сводах христианских
соборов над готическими нервюрами. Каркас не всегда торжествует над стеной.
Роскошны фасады знаменитых соборов XIII в. в Бургусе
и Толедо. Грандиозный пятинефный
Устремленность ввысь, в небо, в те райские дали, где душе праведника обещан вечный покой, — вот что по церковным канонам была призвана выразить громада готического собора. А мы в громаде собора видим не только знак божественной силы, но великое свидетельство творческого порыва человеческого гения и любуемся этой громадой с благодарностью к ее создателям.
А в самом творческом порыве строителей были и гордость горожан, их волевое самоутверждение перед соседями и в то же время — забота о благоустроенной жизни. Ведь в скученных средневековых городах высотные сооружения имели и дозорно-оборонительное назначение и порой вполне практический смысл. На них помещались часы, вывешивались особые знаки, которые созывали население для защиты города, тушения пожаров и на важные собрания.
Медленно обойдите готический собор и затем постойте под его сводами. Какая могучая, все себе подчиняющая инженерия! Да, именно замечательный плод глубокой и очень настойчивой инженерной мысли. Все эти дуги, открытые полуарки, все эти вытянутые гибкие части каркаса — ведь им нет прообраза в классической греко-римской архитектуре, основанной на заранее найденном равновесии каменных масс. Как нет им прообраза в инертной тяжести непроницаемых романских стен. Тут и поиск равновесия и его нахождение в открытой нашему взору победной борьбе с тяжестью. Но ведь это все камень, громоздкий, казалось бы, и бесформенный. Однако он изогнут, растянут и, кажется нам, приведен в движение, совсем как металл в древних варварских украшениях, поражающих нас неиссякаемым динамизмом узорных сплетений. Глядя на архитектурные части, что служат проводниками энергии, распределяют тяжесть и взлеты в структуре готического собора, мы ясно распознаем ту же динамику, что и во взлетах подпорных металлических дуг современного виадука, ту же гибкость конструкции, что достигается ныне сочетанием бетона и стали. Так самые смелые достижения современной инженерии (да и аэродинамики) были уже предугаданы средневековыми мастерами-каменщиками, недаром гордившимися в своих ложах, закрытых для «непосвященных», проникновением в тайны великого искусства архитектуры. Подобное предвидение не было исключением в XIII в., не случайно отмеченном расцветом готического искусства.
Один из самых блестящих представителей науки и философской мысли того времени англичанин Роджер Бэкон писал, например: «Можно было бы построить приспособление для плавания без гребцов... делать повозки без всякой запряжки, могущие катиться с невообразимой быстротой, летательные машины, сидя в которых человек мог бы приводить в движение крылья, ударяющие по воздуху, подобно птичьим».
Но, глядя на готический собор, может возникнуть и совсем
иное сравнение. Лесистая вершина! Действительно, ветвистое многообразие все тех
же распределяющих энергию частей — арок, полуарок, стрельчатых переплетов да
пучками разросшихся тонких колонн — напоминает нам лес, то темный, густой, то
с прогалинами, где открывается небо. А бесчисленные столбики так называемых
«Лес сводов». Это гоголевские слова о готической архитектуре. Разве в своем веерном завершении иная готическая колонна не напоминает дерево? Стройна, декоративна и в то же время правдива в своем наряде, заимствованном у природы, готическая лиственная капитель. И куда ни взглянешь в готическом храме — плющ, папоротник, земляника, всяческие растения, словно собранные для нас на поляне или в лесу и перенесенные на камень, оживающий под их свежестью. С какой любовью средневековый художник постарался воспроизвести каждую травку, каждый цветок! Новая, неведомая в романскую пору любовь к природе и ко всякой твари вместе с желанием их верно изобразить. «Знайте, что этот лев срисован мной с натуры», записал на листе своего блокнота французский архитектор Вилар де Ониекур, умело сочетавший в своих набросках непосредственною правдивость с точной геометричностью.
Лес готического собора населен всякою тварью, то реальной, то фантастической. Тут и задумчивые химеры, восседающие над городом, и водостоки (гаргули) в виде зверей с разинутой пастью, и барашки, ослики, волы в евангельских сценах, а под консолями- скорчившиеся собаки, белки, дятлы, ящерицы, черепахи, крысы и змеи. И надо всем этим царит человек. Отсюда и колоссальное развитие готической пластики. Ведь такие соборы, как Парижский, Амьенский и Шартрский, насчитывают до двух тысяч фигур.
Готическая пластика, гармонично сочетаясь с архитектурой, не слепо подчиняется ей, а как бы живет своей жизнью в громаде собора. Все большее место отводится статуям, пусть еще прислоненным к колоннам и симметрично выстроившимся по порталам, но своей объемностью утверждающим окончательное право на самостоятельное существование. То, что в королевском портале Шатрского собора было намеком, обернулось реальностью в зрелой готике. Перед нами уже не застывшие фигуры- столбы, а пусть робко, но задвигавшиеся, как бы ожившие, фигуры, каждым жестом и мимикой
←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
|
|