Лодыжеников, и пол-
ностью оправдал это доверие.
Не разрыв интеллигенции с народом,но разрыв между 2-мя
частями интеллигенции оказался для русской культуры роковым.
В первый вечер у Горького ,я поняла,чио этот человек
принадлежит к другой части интеллигенции,чем те люди,которых
я знала до сих пор.У него была снисходительная улыбка,ли-
цо,которое умело становиться злым, у него была привычка смот-
реть поверх собеседника,когда бывал ему задан вопрос,бараба-
нить пальцами по столу или,не слушая,напевать что-то.
Все это было в нем,но кроме этого было ещё и другое:при-
родное очарование,умного,непохожего на других людей,человека
прожевающего большую,трудную и замечательную жизнь.
Большевиков он ругал, жаловался что нельзя издавать жур-
нала(издавать в Берлине и ввозить в Россию),что цензура дейс-
твует нелепо и грубо,запрещая прекрасные вещи.Говорил, о не-
порядках в Доме Литераторов и о безобразиях в Доме Уче-
ных.Вспоминал Зиновьева и свои давние обиды на него.
При переходе разговора на литературу,он говорил мно-
го.Читая ему стихи,он слушал внимательно,что бы ему не чита-
ли,-и запоминал на всю жизнь,таково было свойство его памя-
ти.Стихи он любил до слез.Трудно поверить,что этот человек
- 12 -
мог плакать настоящими слезами от стихов Пушкина,Блока но и
Огурцова и Бабкина.
Для него всегда был важен факт,случай из действительнос-
ти.Кчеловеческому вооброжению он относился враждебно,сказок
не понимал.
Осенью 1922 года был основан журнал "Беседа"Горький
привлек к журналу европейских писателей, которых считал осо-
бенно ценными:Р.Ролана,Уэлса и других."Беседу" в России не
разрешали типографировать,и ее приходилось ввозить легально.
"Ты мог бы о "Беседе"нваписать Ильичу"-говорил ему Мак-
сиь, но Ленину писать бессмысленно,у него был очередной
удар,он парализован и потерял дар речи.
Часто к нему из Москвы приезжала Мария Федоровна(вторая
жена),с ней приезжал Крючков П.П.,доверенное лицо Горько-
го,позже Сталин докозал,что он был "врагом народа",и растре-
лял его после того,как Крючков во всем покаялся.
За столом у Горького собиралось много народа.Заходили
споры,но спорить с Горьким было трудно.
Убедить его в чем-либо было трудно, или вообще нель-
зя,уже потому,что он имел удивительную способность:не слушать
того,что ему не нравилось.
Кто только не бывал в те годы у него-приезжие из
- 13 -
СССР.Всех не перечислешь.Список между 1922 и 1928 г. мог на-
чаться с народных кокисаров и послов,пройти через моряков Со-
ветского флота,старых и новых писателей и закончится сестрой
М.И.Цветаевой.
Русские писатели 19 века в большенстве были его личными
врагами:Достоевского он ненавидел,Гоголяпрезирал,как человека
больного ,над Тургеневым он смеялся.
Но кого же ,собственно, он любил?Прежде всего своих уче-
ников и последователей,и ещё он любил сомоучек,любил встре-
ченных в юности на жизненом пути,исчезнувших из людской памя-
ти писателей.
Горький был доверчив.Он доверял и любил доверять.Его об-
мановали многие:от повара-итальянца,писавшего неверные сче-
та,до Ленина,все обещающего емульготы для писателей,ученых и
врачей.
Для того чтобы доставить Ленину удовольствие он написал
"Мать",но Ленин ему никокого удовольствия не доставил.
В 1923-1924 годах-Горького захватило "Дело Артамоно-
вых".Это не давало замечать, что он остался один.
Осенью 1924 года-уехал в Италию.Здесь в Италии Горький
заболел,врач из Неаполя определил сложную простуду с бронхи-
том.По ночам дежурили у постели Горького по очереди.Наутро
- 14 -
приезжал доктор.Горький не был мнителен и лечится не любил.Он
выздоравливал скорее чем все думали.С объвязанным горлом ,с
сильной проседью в чуть поредевшем ежике,опять он налаживал
свою работу.Он много курил,иногда любил выпить,но заставить
его принять порошок или выдержать в дупле зуба кокаин было
невозможно
Он любил рассказывать на прогулках про Чехова,про Андре-
ева,про то , что уходило в прошлое.Упомянуть при нем о "Песни
о буревеснике" было бы совершенно безтактно.Даже его рассказ
"о безоответной любви",написанный под Берлином,отходил в
прошлое,вероятно,виной тому были "Артамоновы",которых он до-
писывал в это время с таким увлечением.
Часто глядя на Горького Н,Берберова старалась понять,что
именно держит его в Европе,чего он не может принять в Рос-
сии?Он ворчал,получая какието письма,иногда стучал по столу
сжимая челюсти,говорил:"О мерзавцы,мерзавцы!"или"О,дурачье
проклятое!"
Но слишком многое было ему чуждо в Европе,слишком велека
была потребность в целостном мировозрении,которое еще двад-
цать пять лет назад он получил от социал-демократов и без ко-
торого он не мог представить себе существования.
Его тянуло на родину.Страх именно там потерять читателя
- 15 -
все рос в нем, он с тревогой слушал речи о том ,что там те-
перь начинают писать "под Пильняка","под Маяковского".Он бо-
ялся,что он окажется никому не нужен.
В Германии,в Чехии,в Италии между 1921 и 1925 годами,он
не поучал,он писал максимумом свободы,равновесия и вдохнове-
ния,с минимумом оглядки на то какую пользу будущему коммуниз-
ма принесет его писания.Он написал семь или восемь рассказов
как бы для самого ссебя,это были рассказы-сны,рассказы-виде-
ния,рассказы-безумства."Артамоновы" оказались схождением с
этой плоскости вниз,к последнему периоду,который читать сей-
час очень трудно.
Из советских критиков,кажется,ни один не понял и не оце-
нил этого периода,но сам Горький чувствовал что"стал писать
иначе"
Почему эти годы оказались для него такими?Легкий от-
вет:потому что он жил на Западе и был свободен от российских
политических впечатлений,потому что ему не диктовали и он был
сам по себе.Но не только в этом дело:быт послереволюционных
лет,отдых в конфорте и покое,была личная жизнь,которая не му-
чила,а останавливалась на счастливой точке,был "момент его
судьбы без денежных забот",проблем.Был момент судьбы,когда
писатель остался наедине с собой,с пером в руке и настеж отк-
- 16 -
рытым сознанием.Сентиментальное отношение к Дзержинскому было
ему присуще давно,а смерть Ленина,которая вузвала в нем
обильные слезы,примирила его с ним.Он стал писать свои воспо-
|
|