←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5
добровольной уступки узуфрукта в пользу собственника посредством in iure cessio в форме негаторного иска об узуфрукте.
2.3. Квазиузуфрукт.
«Объектом узуфрукта, устанавливаемого посредством legatum per vindicationem, могло быть все наследственное имущество – usus fructus omnium bonorum (узуфрукт на все имущество). Сама логика юридической конструкции узуфрукта предполагала, что объектом uti frui могут быть только вещи, непотребляемые при их хозяйственном использовании». Однако в начале I в. н.э. был принят сенатусконсульт, который предусматривал защиту легатария, даже если объектом такого легата были потребляемые вещи, например, деньги. Вскоре такой порядок был распространен и на требования по обязательствам. Легатарий должен был гарантировать собственнику (наследнику) восстановление такого же количества таких же вещей после своей смерти или умаления правоспособности. Таким образом, он получал не узуфрукт, а право собственности на вещи, которыми мог располагать по своему усмотрению. Личное обязательство легатария перед наследником никак не обуславливает его реальное право, и классики не признавали эту фигуру узуфруктом.
Даже отказ дать cautio, то есть обещание не влиял на реальное положение легатария, но лишь создавал на стороне наследника безусловное право истребовать вещь посредством кондикционного иска после смерти или умаления правоспособности легатария. Наследодатель мог ограничить продолжительность вещного права легатария. Конструкция квазиузуфрукта давала возможность преодолеть такие свойственные праву собственности ограничения как недопустимость конечного срока или резолютивного условия.
2.4. Право пользования.
«Другой личный сервитут – usus, то есть право пользоваться вещью, но без права пользования ее плодами; впрочем, в пределах личных потребностей субъект этого права может пользоваться и плодами. В остальном сервитут usus сходен с узуфруктом. В форме специального личного сервитута можно было предоставить право жить в доме (habitatio), право пользования рабочей силой раба или животного (operae servorum vel animalium)».
Право на личное пользование жилищем (проживание) в предклассический и классический периоды было одним из вариантов права пользования и носило строго персональный характер: субъект права на личное пользование жилищем не мог передавать жилье другим лицам, ни даже подселять к себе кого-либо. Исключение было сделано только для ближайших родственников. Кв. Муций предоставил такое право супругам, считая, что желание состоять в браке (в ту эпоху было тесно связано с совместным проживанием) не должно конкурировать с желанием пользоваться жилищем. Ограничивалось и право на гостеприимство. Расходы на ремонт дома ложились на собственника, поскольку ему принадлежали и плоды от него. Право проживания обязательно было срочным и пожизненным, но не прекращалось ни в результате умаления правоспособности ни в результате длительного неиспользования как это было с узуфруктом.
Право на личное пользование жильем становиться самостоятельным вещным правом только при Юстиниане, который также дозволил легатарию, получившему право на личное пользование жильем, сдавать его в аренду за плату.
«Сходным образом, только в юстиниановском праве становиться особой фигурой и право на личное пользование рабочей силой чужого раба, которое классики рассматривали либо как usus, либо как ususfructus, в зависимости от интерпретации воли наследодателя. Так, operae servorum можно сдать в аренду за плату». Особенность этого права состояла в том, что оно не только не прекращалось из-за умаления правоспособности или неиспользования, но и также не было пожизненным и переходило по наследству.
2.5. Суперфиций и эмфитевсис.
К числу прав на чужие вещи принадлежали также вещные, отчуждаемые, передаваемые по наследству права долгосрочного пользования чужой землей: сельскохозяйственной для ее обработки как в случае эмфитевсиса или городской для возведения на ней строения при суперфиции. Оба эти права сходны с сервитутами в том отношении, что как сервитуты, так и суперфиций и эмфитевсис являются правами пользования чужой вещью. Однако отличительным критерием суперфиция и эмфитевсиса от сервитутов служит широта содержания и долгосрочность их действия.
Суперфициарий был уполномочен отчуждать свое право, закладывать, обременять (но только с эффектом в плане ius honorarium) сервитутами или узуфруктом требовать предоставления обращения. Если суперфициарий принадлежал нескольким лицам, они были уполномочены на иск аналогичный иску о разделе общей собственности.
Кроме суперфиция и эмфитевсиса к правам на чужие вещи относилось право наследственного арендатора общественного поля. Общественные земли римского народа являлись землями, изъятыми из коммерческого оборота и частные лица не могли иметь на них никаких прав. Экономическая отдача от этого имущества могла быть получена только опосредованно: через распорядительную и административную деятельность государства. Лица, путем occupatio захватившие эти земли в частное пользование были заинтересованы в публичном признании своих интересов на этих землях. Одним из способов была регулярная уплата ренты публичным функционерам. Магистраты (цензоры или квесторы) на основании специального закона сдавали на откуп право сбора ренты отдельным лицам или компаниям откупщиков, которые в свою очередь могли взыскивать установленные платежи в свою пользу. Цензоры были уполномочены сдавать землю на откуп на пятилетний срок, квесторы – на столетний. Сделка частного оккупанта со специальным откупщиком влекла за собой фиксацию размеров «арендованного» участка и его принадлежности держателю на соответствующий срок. Отныне держатель получал интердиктную защиту своего владения. «Тесное политическое и экономическое сотрудничество между держателями общественной земли и откупщиками приводило к злоупотреблениям, а рента на практике зачастую не вносила и ее уплата сводилась к фикции. Откупщики обычно давали в залог государству свои земли и получали необходимую свободу рук. Борьба с злоупотреблениями и попытки конфискации захваченных земель успеха не имели. Напротив, экономически и политически господствующие группы добились того, что вопрос о принадлежности оккупируемых земель был окончательно решен в их пользу: аграрный закон 111 г. до н.э. сделал всякое частное владение на публичных землях в Италии частной собственностью». Впоследствии рентный режим распространился на муниципальные и провинциальные земли. Здесь практиковалась бессрочная (столетняя) аренда: владелец не мог быть согнан с земли до тех пор, пока уплачивал ренту (vectigal). Участок переходил по наследству и мог быть отчужден владельцем посредством traditio. В I в. н.э. претор управомачивает вектигалисту на специальный вещный иск и возникает новое реальное право на чужую вещь. Вектигалиста мог закладывать участок, обременять его сервитутами, отказывать его по завещанию.
В постклассическую эпоху на Востоке Римской Империи появилась особая конструкция эмфитевсиса. Эмфитевсис – это долгосрочная аренда невозделываемой земли. Как отметил исследователь римского права П.Н. Галанза, «эмфитевсис по своей юридической природе очень близок к сдаче земли в вечную аренду, но отличался от нее тем, что
←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5