Главная/

Москвоведение /

Москва при Екатерине II

гнусность пороков и слава добродетели». Маскарад в течение трех дней, начиная с десяти часов утра и до позднего времени, проходил по ули­цам: Большой Немецкой, по обеим Басманным, по Мясницкой и Покровской.

По возвращении последнего к горам, начиналось всеобщее катанье, на театре давались кукольные комедии, «фокус-покус и разные телодвижения»; вместе с желающими смотреть на это торжество в масках и без маски вызывались из публики же­лающие «бегаться на лошадях».

Маскарадное шествие открывалось предвозвестниками торжества с большой свитой и затем разделялось на отделы;

перед каждым отделом несли особенный знак. Первый знак был посвящен Момусу или «Упражнение м^лоумных»; за ним следовал хор музыки, кукольщики, по сторонам двенадцать человек на деревянных конях.

За ними ехал верхом «Родомант»—забияка, храбрый дурак;

подле него шел паж, поддерживая его косу. После него шли служители Панталоновы, одетые в комическое платье, и Панта-лон-пустохват в портшезе; потом шли служители глупого пе­данта, одетые скарамушками, следовала сзади и книгохранитель-ница безумного враля; далее шли дикари, несли место для арле­кина, затем вели быка с приделанными на груди рогами; на нем сидел человек, у которого на груди было окно,—он дер­жал модель кругом вертящегося дома.

Эту группу программа маскарада объясняла так: Мом, видя человека, смеялся, для чего боги не сделали ему на грудях окна, сквозь которое бы в его сердце можно было смотреть; быку сме­ялся, для чего боги не поставили ему на грудях рогов и тем лишили его большей силы, а над домом смеялся, отчего нельзя его так сделать, что если худой сосед, то его поворотить на дру­гую сторону. За этой группой следовал «Бахус», олицетворяя «Смех и бесстыдство».

Картина представляла пещеру Пана, в которой плясали нимфы, сатиры, вакханки; сатиры ехали на козлах, на свиньях и обезьянах. Колесница Бахуса заложена была тиграми.

Здесь вели осла, на котором сидел пьяный Силен, поддер­живаемый сатирами, наконец, пьяницы тащили сидящего на быке толстого краснолицего откупщика; к его бочке были при­кованы корчемники и шесть крючков, следовали целовальни-ки, две стойки с питьем, на которых сидели чумаки с балалай­ками. Эту группу заключал хор пьяниц.

Третья группа представляла «Действие злых сердец»: она представляла ястреба, терзающего голубя, паука, спускающе­гося на муху, кошачью голову с мышью в зубах и лисицу, да­вящую петуха. Эту группу заключал нестройный хор музы­ки; музыканты были наряжены в виде разных животных.

Четвертое отделение представляло «Обман»; на знаке была изображена маска, окруженная змеями, кроющимися в розах,

с надписью: «Пагубная прелесть»; за знаком шли цыгане, цы­ганки пьющие, поющие и пляшущие колдуны, ворожеи и не­сколько дьяволов. В конце следовал Обман в лице прожектеров и аферистов.

Пятое отделение было посвящено посрамлению невежества; на знаке были изображены: черные сети, нетопырь и ослиная голова. Надпись была: «Вред непотребства». Хор представлял слепых, ведущих друг друга; четверо, держа замерзших змей, грели и отдували их. Невежество ехало на осле. Праздность и Злословие сопровождала толпа ленивых.

Шестое отделение было «Мздоимство»; на знаке виднелись изображения: гарпия, окруженная крапивой, крючками, денеж­ными мешками и изгнанными бесами. Надпись гласила: «Всеоб­щая пагуба». Ябедники и крючкотворцы открывали шествие, подьячие шли со знаменами, на которых было написано «Завтра». Несколько замаскированных длинными огромными крючьями тащили за собою зараженных «акциденцией», т. е. взяточников, обвешанных крючками; поверенные и сочинители ябед шли с се­тями, опутывая и стравливая идущих людей; хромая «прав­да» тащилась на костылях, сутяги и аферисты гнали ее, коло­тя в спину туго набитыми денежными мешками.

Седьмое отделение было—мир навыворот или «превратный свет»; на знаке виднелось изображение летающих четвероногих зверей и человеческое лицо, обращенное вниз. Надпись гласила:

«Непросвещенные разумы». Хор шел в развратном виде, в одеждах наизнанку, некоторые музыканты шли задом, ехали на быках, верблюдах; слуги в ливреях везли карету, в ко­торой разлеглась лошадь; модники везли другую карету, где си­дела обезьяна; несколько карлиц с трудом поспевали за вели­канами; за ними подвигалась люлька со спеленатым в ней ста­риком, которого кормил грудной мальчик. В другой люльке лежала старушка, играла в куклы и сосала рожок, а за нею присматривала маленькая девочка с розгой; затем везли свинью, покоящуюся на розах. За нею брел оркестр певцов и музы­кантов, где играл козел на скрипке и пел осел. Везли Хи­меру, которую расписывали маляры и песнославили рифмачи, ехавшие на коровах.

Восьмое отделение глумилось над спесью; знак был—павли­ний хвост, окруженный нарциссами, а под ними зеркало с от­разившеюся надутою харею, с надписью: «Самолюбие без до­стоинств». Девятая группа изображала «Мотовство и бедность». На знаке виден был опрокинутый рог изобилия, из которого сыпалось золото; по сторонам курился фимиам. Надпись гласила: «Беспеч­ность о добре». Хор шел в платьях, обшитых картами; шли карты всех мастей, за ними следовала слепая Фортуна, затем счастливые и несчастные игроки. Брели и нищие с котомками.

Шествие замыкала колесница Венеры с сидящим возле Ку­пидоном. К колеснице были прикованы гирляндами цветов несколько особ обоего пола. Затем шла Роскошь с ассистентами-мотами. Хор поющих бедняков и скупцов в характерных масках. За сим начиналось самое торжественное и великолепное из всего маскарада: первою катилась колесница Юпитера и затем следовали персонажи, изображающие золотой век. Впереди вид­нелся хор аркадийских пастухов, за ними следовали пастушки и шел хор отроков с оливковыми ветвями, славя дни золотого века и пришествие Астреи на землю. Двадцать четыре часа, в блестя­щей золотом одежде, окружали золотую колесницу этой богини;

последняя призывала радость, вокруг нее теснились толпой сти­хотворцы, увенчанные лаврами, призывая мир и счастье на землю. Далее являлся уже целый Парнас с Музами и колесница Апол­лона; потом шли земледельцы с их мирными орудиями, несли мир и жгли в облаках дыма военные оружия.

Затем следовала группа Минервы с добродетелями: здесь были науки, художества, торжественные звуки труб и удары ли­тавр предшествовали колеснице Добродетели; последнюю окру­жали маститые старцы в белоснежной одежде с лаврами на го­ловах. Герои, прославленные историей, ехали на белых конях, за ними шли философы, законодатели; хоры отроков в белых одеждах с зеленеющими ветвями в руках предшествовали колеснице Минервы и пели хвалебные гимны. Хоры и о{Ясестры торжественной музыки гремели победоносные марши.

Маскарадное шествие заключалось горой Дианы, озарен­ной лучезарными светилами.

Три дня двигалась эта процессия по московским улицам. Не­смотря на холодную погоду, все окна, балконы и крыши домов были покрыты народом. Императрица смотрела на маскарад, объезжая улицы в раззолоченной карете, запряженной в восемь неаполитанских лошадей с цветными кокардами на головах. Екатерина сидела в ало-бархатном русском платье, унизан­ном крупным жемчугом, со звездами на груди и в бриллиан­товой диадеме. За ней тянулся огромный поезд высоких, тяжелых золо­тых карет с крыльцами по бокам, карет, очень похожих на веера, на низких колесах; в каретах виднелись распудрен-ные головы вельможных царедворцев, бархатные или атласные кафтаны, расшитые золотом или унизанные блестками, с боль­шими стальными пуговицами и т.д.

В других осми-стекольных ландо сидели роскошно оде­тые дамы в атласных робронах и калишах на проволоке, в пышных полонезах, в глазетовых платьях и длиннохвостых робах с прорезами на боку, с фижмами или бочками; головы были также распу дрены; сзади карет стояли лакеи, одетые тур­ками, гусарами, арабами, албанцами.