Главная/

Экономическая теория, политэкономия, макроэкономика /

Деньги,собственность, и массовая психология

Ежели ты фокусник и можешь из пустой шляпы достать голубя, вот

тебе ведро - обеспечивай население курями..."

Тем же, кто не любит глупых шуток, не считает голод и обездолен-

ность людей предметом для зубоскальства, стоит, по-видимому, задать

себе вопрос: "Если до реформ у меня ничего не было, то ничего у меня

нельзя было и отобрать. Но если у всех, как и у меня, ничего не было,

откуда взялись "в рекордные исторические сроки" состояния в миллиарды

долларов у некоторых моих сограждан, столь же неимущих в недавнем

прошлом, как и я? Со школьных времен каждый помнит: ничто из ничего не

берется и ничто бесследно не исчезает.

Банальный ответ на поставленный нами вопрос сводится к констата-

ции простого факта: приватизировалась государственная собственность.

Но такой ответ закономерно вызывает новые вопросы. А государство где

взяло...? Кем создается государственная собственность? Почему одни

граждане в приватизации государственной (общей) собственности преуспе-

ли в тысячи и миллионы раз больше, чем другие? Они что, во столько же

раз умнее или достойнее?

Убедительный ответ на вопросы наивных россиян о происхождении

"быстрых" состояний дали те люди, которые придумали "чеченские ави-

зо"... Еще убедительнее (наверное, благодаря своему поразительному ци-

низму) объяснения Е.Гайдара и А.Чубайса - двух сводных отцов уродливо-

го ребенка, именуемого российскими рыночными реформами. Первый -раск-

рыл наивным россиянам глаза на то, что "собственность справедливо

распределить невозможно - поэтому она должна быть распределена по

признаку силы...". Второй - успокоил растерявшихся "бывших нищих"

("будущих собственников"!). "Пусть мафия скупит все... Со временем она

будет вынуждена стать производительной силой"...!

Примитивные логика и мораль двух "гигантов мысли" вполне понятны.

Не понятно, зачем в таком случае, "размазывать" процесс приватизации,

если, по их мнению, "в принципе не существует некриминальных способов

первичного накопления капитала". Следовало бы тогда отменить, как оди-

озные и бессмысленные, статьи Уголовного Кодекса Российской Федерации,

определяющие меру наказания за воровство, грабеж, мошенничество и т.

п. Все эти статьи следовало бы, по логике гайдаро-чубайсов, переимено-

вать в "способы первичного накопления капитала", ввести звание "заслу-

женный приватизатор России в законе", а распределение "никому не нуж-

ной" государственной собственности поручить российскому паханату.

Сливки криминального сообщества, в отличие от наших горе-реформаторов,

распределили бы все, что угодно, как говорится, "без шума и пыли"...

Одна беда: никто не захотел бы на них работать, а сами они работу счи-

тают делом постыдным...

Как и следовало ожидать, в результате реформ экономика останови-

лась: хитрые верхи умеют только приватизировать, а "глупые низы" не

желают работать на жуликов... Слово может как прятать, так и открывать

истину, а потому ..

Уточним понятия

"Собственность", "цена", "деньги" - связь этих понятий заметна не

только для специалистов в области экономики, социальной психологии и

лингвистики, но и для каждого внимательного человека. В этом словесном

ряду первичность понятия "собственность" очевидна. Словом "Мое" (мое

собственное) - человеку свойственно определять самое дорогое. Мое оте-

чество, мой дом, моя семья, мое доброе имя, моя бессмертная душа, моя

жизнь...

Есть вещи подешевле, но тоже очень важные: мое движимое и недви-

жимое имущество, моя материальная собственность... Собственность, сле-

довательно, это то, что может быть определено как "мое", то, что соз-

дано мной или существует, преимущественно, благодаря моим усилиям.

Психолог назвал бы перечисление всего вышеназванного естественным про-

цессом жизненно важной дифференциации, путем определения "сферы пер-

вичной идентификации"; т. е. выделения из бесконечного множества пред-

метов и явлений в среде обитания того, без чего человеку никак нельзя

обойтись (в отличие от второстепенного, третьестепенного и т. д., без

чего можно обходиться или долгое время, или можно обойтись вовсе).

С простыми формами собственности все понятно даже человеку, ни

разу в жизни не державшему в руках экономического журнала, не состав-

лявшему простейшего бухгалтерского отчета. В чем же принципиальное от-

личие крупной собственности, данной немногим, от собственности малой,

существующей у каждого? Неспециалисту, почти наверняка, потребуется

обдумать ответ на этот вопрос. Однако, каждый в результате заметит,

что без крупной собственности (завода, фабрики, банка, нефтяного про-

мысла, большого пакета акций и т. п.) прожить, безусловно, можно, но

некоторым из нас не хочется...!

Еще одно существенное отличие между малой и крупной собствен-

ностью, как уже отмечалось, состоит в том, что малую собственность

можно создать своими руками, крупную - только вместе с другими людьми.

Это уже не "мое", а "наше"... Другое дело, существует немало людей,

которые хотели бы результаты коллективного труда присвоить, сделать

своими, а затем паразитировать, ссылаясь на юридическое право

собственности. Жить на украденное, жить на наследство или ренту, жить

на зарплату руководителя предприятия, превышающую зарплату рядового

работника в десятки и сотни раз, - это всего лишь разные степени пара-

зитизма. По справедливости разделить малую собственность (материальную

ценность) с теми, кто помогал ее создавать, не так уж трудно; большую

- очень сложно...

"Призрак" возвращается ?...

Строго говоря, понятие "крупная собственность - устаревает. Как

прежде, так и сейчас коллективный труд, обычно, создает большие "по-

лезности", удовлетворяющие потребности людей, чем труд одиночки. Преж-

нее сословное общество не могло обеспечить эффективного управления

производством иначе, как через механизм "крупной собственности". В то

время возможность сосредоточить основную управленческую информацию в

руках одного человека или узкого круга лиц была вполне реальной. Сов-

ременное общество утратило кастовую стабильность, доступ к управлен-

ческой информации, с учетом требований современной организации произ-

водства, стал гораздо демократичнее. Рано или поздно, увеличение объ-

ема информации, необходимой для эффективного управления, приводит к

качественным переменам.

В 20 веке был достигнут предел, за которым единоличное, индивиду-

альное управление, даже средним по количеству работников коллективом,

становится невозможным. За всем уже просто не уследишь. Производствен-

ному лидеру становится необходимо делиться с сотрудниками управлен-

ческой информацией, а следовательно - и властью. Это, в свою очередь,

вынуждает лидера отказаться от всяких притязаний на индивидуальное

присвоение основных результатов коллективного труда. Поэтому попытки

превратить создаваемые сегодня в сфере обслуживания и материального

производства крупные "полезности" в "частную собственность" закономер-

но порождают социальные конфликты.

Надеюсь, великодушный читатель простит мне одну несколько